Предполагаемые социальные и этические недостатки евреев, принесенные на фронт средневековой Европой, почти не затрагиваются. Древние Московии изредка изгоняли или убивали своих евреев не потому, что они были узурпаторами, ни потому, что они эксплуатировали население, а на том основании, что их предки распяли Иисуса. Это обстоятельство определило точку зрения литературы, в которой до своего возрождения в первой половине XIX века ссылки на евреев были крайне редки. Только в царствование Николая I, когда вопросы еврейской жизни вызывали с особым упором на внимание правительства, русская литература впервые создала еврейские типы и нашла выражение для своего представления о евреях.
Несмотря на то, что эти первые попытки изобразить евреев были сделаны величайшим из современных писателей, описания не указывают на близкое знакомство с еврейской жизнью; они лишь воспроизводят банальные типы, частично карикатуры и частично отталкивающие чудовища. Экономическая и периодическая литература, затрудненная цензурой и едва способная сохранить свое существование, не обращала внимания на евреев. Но новые тенденции уже были заметны, и великий учитель целого поколения русских гуманистов, культурный Грановский, заявил со своей кафедры в Московском университете: две тысячи лет жестоких страданий и скорби, наконец, стерли кровавую границу, отделяющую евреев от человечества. Честь этого примирения, которое с каждым днем укрепляется, принадлежит нашему возрасту. Гражданский статус евреев теперь установлен в большинстве европейских стран, и даже в отсталых странах их состояние улучшается, если не по закону, то по просвещению.
В начале гражданского возрождения России российские либералы с готовностью согласились с тем, что евреям просто необходимо приспособиться к национальной культуре, чтобы полностью удалить последние следы древней вражды. В то время никто не подозревал, что для правильного решения еврейского вопроса нужно будет просветить не евреев, а окружающие их народы. Затем наступила эпоха великих реформ императора Александра II с непреодолимой силой Молодая Россия отменила предыдущую несправедливость и смирилась с традиционными предрассудками. Евреи, освободившиеся от недостатков, порожденных веками рабства, и отдавшие все, что изолировало их от великой русской семьи, имели право в ближайшем будущем стать ее полноправными членами. В самой русской литературе еврейскость не занимала отдельного места, она появилась там лишь как часть большого вопроса о фундаментальном возрождении русской жизни и российского правительства. Воинственного антисемитизма не было. Слабые и нечастые нападения обскурантистов были встречены недавно созданными еврейскими журналами.
В этой связи следует отметить деятельность педагога и хирурга Н.И. Пирогова. К традиционной недоброжелательности к евреям он выступал против четких и убедительных доказательств их ценности, основанных на его близком знакомстве с жизнью еврейских масс на юго-западе России. В основной, однако, русской литературе сохранились лишь незначительные и поверхностные знания об экономической и духовной жизни евреев. Этот факт был осознан, но не было никого с возможностью снять упрек. В начале семидесятых годов мундштук молодой и культурной России, ежемесячного "Отечества Записки", начал публиковать Записки Григория Богрова, рассказ о русско-еврейской жизни. Он познакомил образованное русское общество с новым для него миром, таким близким и тем не менее таким странным. Роман имел больший успех в еврейских, чем в российских кругах. Вся русская литература семидесятых годов отмечена небрежным безразличием к евреям.
В эту эпоху Великих реформ, вдохновленных общеполитическими и прогрессивными идеалами, у евреев не было ни активных врагов, ни настоящих друзей. Они не были известны и не считались необходимыми для их познания. Но вскоре произошла перемена. Снижение благосостояния крестьянства привело к поиску причины его бедности, непредвиденной во время освобождения крепостных. Мелкие чиновники охотно нашли его в деятельности деревенских евреев. Более умные, трудолюбивые, одаренные и умеренные, они вытеснили нестабильных представителей коррумпированного класса помещиков из различных сфер свободного труда. Роль евреев в революционных движениях была признана значительной. Война с Турцией легко заразила внешне культурное российское общество грубым национализмом. Это подготовило путь к вспышке антисемитизма, всегда близкого к поверхности среди большой массы людей. Его самым сильным выразителем среди выдающихся писателей был Достоевский, который видел в евреях только самые современные средства из тех либеральных идей, с которыми он постоянно боролся. С присущей ему изобретательностью он выступал за предоставление евреям полных прав при условии, однако, что это политическое равенство не должно сделать их сильнее, чем местное население—условие, которое лишило его предложения какого-либо значения. Антироссийская деятельность Лорда и несколько судебных исков с еврейскими военными подрядчиками обеспечили агитаторам значительный материал. Российская пресса нашла спрос на антисемитизм, который она активно поставляла.
К этому периоду относятся первый успех газеты "Новое Время" и начало активной и успешной антиеврейской пропаганды, которую эта влиятельная газета ведет уже более четверти века. Он не мог сразу взять на себя определенное отношение к этому важному вопросу и выразить протест с должной твердостью и силой против трагедии уничтожения целого народа. Ранее она была привыкла охранять нацию от дискреционных мер правительства; но в этом случае здравый смысл показал, что никакая политика не может быть предложена, кроме физической борьбы властей от имени евреев против турбулентных масс.
Еще более важным был тот факт, что еврейское население предстало перед русскими либералами не как промышленный народ, а исключительно как мещан. Привыкнув доверять народному мнению и ждать решения политических вопросов современными народными движениями, часть российских радикалов не посмела увидеть в еврейском погроме начало такого народного движения, равно как и не была полностью свободна от убеждения, что погромы-это насильственные попытки масс сбросить с себя бремя эксплуатации. По этой причине протесты русских писателей против погромов были, если не уклончивыми, то, по крайней мере, недостаточно смелыми и искренними. Сильным исключением стал голос великого русского сатирика и журналиста Салтыкова-Щедрина. В статье, опубликованной в самых влиятельных российских прогрессивных газетах, под редакцией самого себя, он с гордостью и пафосом выразил глубокую значимость трагедии страданий евреев и абсурдность выдвинутых против них обвинений. Своим привычным проникновением он описал истинную причину антисемитизма и почву, на которой он развивался, обратившись к своим читателям, чтобы они непосредственно познакомились с еврейской жизнью. Когда прозвучало единое обращение Салтыкова, это было как от голоса, плачущего в пустыне.